Традиционные конфессии в «золотой клетке» закона

Доклад на круглом столе "Христианские ценности в странах Балтии". Рига, 15 декабря 2007 года

Современный мир, презентующий либерализм в качестве безусловной ценности провозглашает и широкие свободы в области исповедания религиозной веры. Однако при этом ищет формы ограничения религиозной деятельности. Одно из изобретений в этом направлении – это практика придания особого статуса так называемым «традиционным конфессиям». Особенные возможности для таких конфессий предусмотрены теперь и в России, и в Беларуси, и в странах Балтии.

Использование таких норм имеет очевидное пропагандистское преимущество. Ведь речь, на первый взгляд, идет не об ограничениях, а, напротив, распределении преимуществ. При этом, вопреки всякой логике, настойчиво утверждается, что перед законом все конфессии все же равны. Просто государство оставляет за собой право выбирать партнера для более тесных отношений в этой области.

Конечно, нельзя сказать, что в этом нет никакого резона. Когда встает вопрос о преподавании религии в школе, о допуске к пастырской работе в тюрьмах и армиях, к выступлениям на государственном телевидении, неизбежно всплывает трудноразрешимая проблема – кто и в каком масштабе может быть допускаем в эти сферы, где ответственность за последствия ложится в том числе и на государство. И если последствия деятельности исторически укоренившихся организаций хотя бы сравнительно прогнозируемы, то совсем иначе дело обстоит с новыми, малоизвестными культами, о которых чаще всего нет достаточной информации, а то и просто нет достаточной истории, чтобы делать какие-то прогнозы и выводы. Одно дело, когда какой-то группе граждан предоставляется исповедовать религию в соответствии со своей совестью, а другое, когда такой группе предоставляются инструменты для расширения влияния в обществе, при чем за счет самого этого общества. Что в таком случае скажет общество?

Вот, например, на днях в Литве компанией "Балтийос тиримай" был проведен опрос, который показал следующие результаты.

Более половины жителей Литвы обеспокоены деятельностью нетрадиционных религиозных групп.

Более трети респондентов (35%) согласились с утверждением, что деятельность нетрадиционных для Литвы религиозных движений или групп должна находиться под бдительным контролем соответствующих госструктур, так как она может быть вредной для общества".

Еще почти четверть (23,6 %) участников исследования считает, что в Литве должны быть разрешены только традиционные конфессии, а все прочие надо поставить под запрет.

Свидетельством торжества либеральных ценностей назвать такие настроения, конечно, нельзя, но формально государство получает от общества вердикт для проведения именно такой политики в области религии, о которой мы уже говорили – сравнительно широкие возможности и партнерские отношения с избранными «традиционными конфессиями», что де факто ведет к ограничению влияния нетрадиционных религиозных направлений.

Однако соответствие такой политике интересам и запросам общества выглядит гладко только на поверхности.

Нельзя забывать, что мы имеем дело с секулярным миром, который высказывает свои предпочтения не в соответствии со своими религиозными убеждениями, а в соответствии со своей настороженностью ко всякой религиозной активности. И то «доверие» к «традиционным конфессиям», которое мы видим в итогах литовского опроса, в основном, смею предположить, продиктовано не поддержкой деятельности этих религиозных направлений, а достаточно уверенностью в их «религиозной безопасности», то есть, попросту говоря, в невысокой собственно религиозной активности. . «Традиционные конфессии» занимают определенную культурную нишу в обществе, и именно в соответствии с этим «вкладом в историю и культуру» получают преференции.

И вот здесь всплывает решающее противоречие, на которое часто закрывают глаза религиозные организации. Им кажется, что важно получить привилегии, а чем при этом руководствуется общество, что ожидает от них государство, не так и важно. Разве что спасает то обстоятельство, что на деле редко обещанные привилегии выливаются во что-то реальное. По крайней мере, в Беларуси.

Старая Европа давно поняла цену этих привилегий, которые неминуемо превращаются в «золотую клетку». Вступая в партнерские отношения со светским государством, церковная организация вынуждена считаться с пожеланиями «добродетеля» и в той или иной мере теряет свою самостоятельность. Она вынуждена действовать по чужому сценарию, и этот сценарий вовсе не предполагает активизацию евангельской проповеди. Напротив, церкви уготавливается сравнительно безопасное для секулярного общества место. «Традиционные» религии вынуждены работать не на Евангелие, а на исторические и культурные традиции, волей-неволей поддерживая понимание религиозной веры как комплекса бытовых верований и ритуалов.

Кроме того, возникают и юридические казусы. Например, в Бельгии православная церковь столкнулась с тем, что она фактически потеряла контроль над преподавателями религии в школе. Несмотря на то, что они на уроках откровенно искажают православное вероучение, их невозможно уволить, поскольку в действие вступает социальная защита со стороны государства. Оно, разумеется, меньше всего обеспокоено чистотой вероучения.

Сюда еще нужно добавить и психологически более проигрышный имидж традиционных конфессий, поскольку люди склонны воспринимать их как разновидность государственной службы.

Серьезное осмысление таких последствий постепенно подводит «традиционные конфессии» в Европе к намерению отказаться от привилегированного статуса. Однако, это не так просто. Из «золотой клетки» гораздо труднее выбраться, чем туда попасть.

Поэтому, глядя на старую Европу, религиозным конфессиям на постсоветском пространстве необходимо учесть этот печальный опыт. К сожалению, нужно признать, что пока актуальность этой проблемы не осознается со всей серьезностью. Будем все же надеяться, что это опьянение «привилегиями» явление временное. Понятно, что после стольких десятилетий прямых притеснений трудно не воспринять без энтузиазма совершенно новый статус с ранее неслыханными возможностями. Но, будем надеяться, трезвое осознание, что мы уже стоим одной ногой в новой ловушке «мира сего», придет не слишком поздно.