МОНИТОРИНГ СМИ: Товарищ.online: Наталья Василевич: В Беларуси даже Православная Церковь - жертва ограничения

 В недавно опубликованном Государственным департаментом США отчете о свободе религии в мире, место нашлось и Беларуси. Как известно, президент страны Александр Лукашенко неустанно повторяет, что «Беларусь является тем местом, которое может быть образцом взаимоотношений различных религий».

 

В то же время по данным Госдепа США, белорусское Правительство продолжало нарушать право на свободу вероисповедания ряда религиозных групп, но в отличие от прошлых лет, сообщений и публикаций об указанных нарушениях было меньше - из-за самоцензуры религиозных общин и отдельных верующих. Затронуты и другие нюансы религиозной сферы нашей страны.

 

Корреспондент сайта «Товарищ.online» обратился за комментариями к политологу, редактору портала «Царква» Наталье Василевич, и вот, что она рассказала:

 

- В целом, доклад довольно адекватно описывает ситуацию в Беларуси относительно свободы совести, аналитикам удалось собрать достаточно большой фактологический материал по 2011 году. Описание же законодательных механизмов, ограничивающих право на свободу религии и вероисповедания, а также вопросов, связанных с религиозной демографией - мало отличается от докладов за прошлые годы. Ничего, кроме недоумения, не вызывают данные на основе исследования Информационно-аналитического центра при президенте Беларуси, по результатам которого 80% жителей Беларуси принадлежит к Белорусской Православной Церкви, 10% - к Римско-Католической, 2% - другим группам.

 

- На что еще Вы обратили внимание?

 

- Чувствуется также традиционный для докладов Госдепартамента США подход - особое внимание обращается на инциденты, связанные с антисемитизмом, в том числе, например, с тем, что Белорусская Православная Церковь чтит память младенца Гавриила Белостокского.  Авторы доклада также склонны в критическом духе отзываться о «привелегированном» положении Православной Церкви и ряда других религиозных конфессий - Римско-Католической Церкви, иудаизма, ислама и лютеранства. Это также традиционно для американской традиции свободы совести, в отличие от европейской, видеть уже в самом существовании неравного статуса для разных религиозных традиций, проблему с реализацией данного права.

 

- Вы считаете, что американцы преувеличивают и на самом деле проблемы не существует?

 

- В Беларуси действительно существуют проблемы с реализацией права на свободу совести, проблемы, связанные с участием религиозных организаций в общественных процессах, а также церковно-государственные проблемы. Более подробно о них можно прочитать в моих следующих материалах: «Проблемы со свободой совести в Беларуси: краткий анализ» (http://forb.by/node/219); «Свобода совести в Беларуси в 2011 – первой половине 2012 гг.: мониторинг и анализ» (http://forb.by/node/347); «Цэрквы пасля выбараў і перад выбарам» (http://belinstitute.eu/by-2011ru/vasilevich11-ru.html).

 

- В докладе упомянуто, что одна из религий в Беларуси превалирует над остальными? Как Вы это оцениваете?

 

- В принципе, в превалировании одной или нескольких религий нет ничего страшного, это естественно. Есть различный исторический опыт, культурный контекст, разная активность той или иной религиозной организации или традиции. Баланс на протяжении исторического развития может изменяться, он может отличатся регионально, по этническому признаку, по социальным группам. Есть большинство, есть меньшинство, и первое всегда будет превалировать просто по факту.

 

- Но Вы же не будете отрицать тот факт, что в Беларуси среди равных, есть те, кто «равнее»?

 

- Если мы говорим об определенной государственно-церковной системе, где одной или нескольким организациям отводится некая особая роль или когда государство передает церкви некоторые функции или выделяет ей некие льготы - государственная церковь, особая форма юридического лица, символическое значение, существование церковного налога, присутствие религиозных лидеров на протокольных мероприятиях, имущественные вопросы, регистрация актов гражданского состояния - в чем бы это не выражалось, то такие системы существуют практически во всех европейских странах и в этом нет никакого нарушения, пока остальным религиозным организациям, не имеющим специального статуса, а также отдельным верующим или неверующим позволяется в полной мере реализовывать право на свободу религии или вероисповедания.

 

- И все же…

 

- Да, в Беларуси на данный момент существует определенная государственно-конфессиональная система, в которой разным религиям и религиозным организациям отводится неравное место. Однако белорусская система отличается не только тем, что религии со специальным статусом практически ничего не получают от этого статуса кроме его самого, за исключением совсем мелких и частных выгод. Но и тем, что говорить о полной реализации предусмотренного международными стандартами права на свободу совести нельзя не только в отношении остальных, но и в отношении самих этих религий со специальным статусом. И здесь, на мой взгляд, фундаментальная ошибка многих аналитических докладов по религии в Беларуси - не обращать внимания на то, что ограничения права на свободу совести касаются всех. И мнимый агрессор в лице Белорусской Православной Церкви - также его жертва ограничения. Просто механизмы здесь задействованы немного другие, чем в отношении протестантских общин или экзотических кришнаитов.

 

- Глава государства придумал себе роль-статус «православного атеиста». Что это такое вообще? И как это сказывается на обществе?

 

- Православный атеист - это идентификация, подчеркивающая не религиозную принадлежность и не религиозность, но связь с определенной культурой и даже - определенной организацией. На обществе это сказывается примерно также, как то, что наше государство в Конституции именуется социальным.

 

- Что Вы имеете в виду?

 

- Вроде как незащищенные группы населения у нас пользуются определенными льготами и поддержкой со стороны государства, вроде медицина и образование у нас бесплатные, вот только люди с ограниченными возможностями, получая копеечные пенсии, заперты в спецучреждениях или дома в четырех стенах; пенсионеры - сидят, в основном, на дачах, а не путешествуют по всему миру, как их иностранные одногодки; лекарства дешевые - только низкокачественные аналоги белорусского производства; а бесплатность медицины часто приобретает совершенно мифические формы. Или, например, «православным» называет себя некий «клуб православных милиционеров», но от возникновения такой организации не улучшилась ситуация с исполнением одной из десяти заповедей, которая непосредственно касается участия сотрудников милиции в качестве свидетелей в судах над политическими и общественными деятелями.

 

- Но давайте вернемся к статусу президента… 

 

Лукашенко сказывается на обществе во всех своих проявлениях. Как любитель хоккея он предпочитает строить ледовые дворцы, а не теннисные корты, футбольные стадионы или бассейны. Ностальгируя по великой стране, которую развалили, он предпочитает ее символы символам независимой Беларуси. А как православный атеист он зажигает на праздники свечки в православном храме и позволяет себе называть лидера БПЦ просто «Филаретом», при этом имея о христианстве вообще и о Православной Церкви в частности довольно смутные представления, что не мешает ему высказывать суждения о содержании веры и задачах религиозных организаций. Православный атеист через подчиненный ему аппарат власти поддерживает Православную Церковь (и, в некоторой степени, Католическую) ровно в тех рамках, которые вписываются в эти его о ней суждения. И как признается он сам, эта поддержка церквей со стороны государства имеет вполне определенные цели взаимовыгодного обмена - льготы взамен на политическую лояльность.

 

- В обществе регулярно поднимается вопрос о введении в школьную программу курса религиоведения. Как Вы к этому относитесь?

 

- Беларусь, видимо, единственная в Европе страна, где религиозное образование исключено из школьной программы. Как церковный человек, я не уверена, что школа может обеспечить христианское образование как формирование верующего, сознательного христианина, не чуждого церковности. Думаю, что это задача не секулярной школы, а в первую очередь, семьи и христианской общины. Более того, из своего опыта преподавания истории Беларуси в высшем учебном заведении, я могу сказать, что совершенно потеряла веру в современное школьное образование. Студенты старшего возраста имели хотя бы общее представление о периодизации истории Беларуси, о включенности Беларуси в мировые процессы и т.д. А в тоже время студенты, которые были недавними школьниками и должны были бы иметь еще свежие знания о предмете, были совершенно «чистыми листами». Это же касается и совершенной неграмотности в области религии, которая является значительным социальным и культурным феноменом. В лучшие времена неплохо было бы, чтобы и школьная программа уделяла ему достаточно времени.

 

- А сегодняшняя школа способна «потянуть» эту дисциплину?

 

- Положительный опыт многих европейских стран свидетельствует, что и конфессиональное образование, существующее наряду со светской этикой, в средней школе может играть свою роль в разностороннем развитии учащихся. Но просто введение в программу подобной дисциплины в существующих условиях средней школы, вряд ли сможет сыграть такую же роль в нашей стране. Это связано с общими проблемами образования. Более того, я думаю, что в значительной степени оно может оказать негативное влияние на подростков, у которых сложится превратное представление как о религии в целом, так и о конкретной конфессии. Есть крылатое выражение: какую партию у нас не строй, все равно получается КПСС. Так и с религией в школе у нас, в основном, получается.

 

- Может тогда призвать на помощь саму Церковь?

 

- На мой взгляд, в религиозных организациях, на данный момент, нет достаточно ресурсов для обеспечения преподавания подобного предмета. В редкие классы и детсадовские группы «с православным уклоном» и то сложно найти преподавателей и воспитателей, что говорить о возможности обеспечения квалифицированными кадрами множества учреждений образования. Хотя, конечно, может, спрос породил бы и предложение. Однако даже сейчас очевидно (по крайней мере мне, в отличие от аналитиков Госдепартамента США), что в деле введения в школьную программу предмета, связанного с религиозным образованием, после вступления в силу нового Кодекса образования, мы не только не приблизились к европейской практике в этой сфере, но наоборот, даже отдалились от нее.

 

Федор Костров, «Товарищ.online»

 

Рубрыка: